Ев. Иоан. 12, 27

Кто-то сказал: «Чем больше мы узнаем людей, тем неприятнее они становятся для нас». Печально слышать такие слова; как было бы хорошо, если бы они были неправильными. Но, увы, во многих случаях они оказывались правильными. Этим объясняется разочарование людей друг в друге и разрыв самых дружественных связей. То, что издали, при малом знакомстве было незаметным, вблизи, при большем знакомстве, стало и заметным, и неприятно ощутительным.

Мы знаем, как прекрасны картины, написанные масляными красками. Когда мы смотрим на них издали, они чаруют наш взор. Но если подойти к картине вплотную, да еще начать ее рассматривать в увеличительное стекло, то перед нами будут только беспорядочные мазки красок. Так происходит при наших встречах с людьми. Тот или другой человек, при рассмотрении его издали или при встречах с ним на короткое время, может нам нравиться, мы можем им даже восхищаться. Но когда мы подходим к этому человеку поближе или проводим с ним времени побольше, тогда перед нами выступают все его отрицательные качества, все нехорошие черты его характера, и мы начинаем разочаровываться в нем.

Но не так обстоит дело с нашим Господом Иисусом Христом. Все Писание призывает нас к самому тесному и постоянному общению с Ним, к самому глубокому познанию Его. И чем ближе мы подходим ко Христу, чем больше мы имеем общения с Ним, — тем прекраснее Он стоит перед нами, тем больше мы восхищаемся Им и тем больше мы преклоняемся перед Ним. И чем больше мы рассматриваем Его скорби и страдания, которые Он перенес ради нашего спасения, тем дороже Он становится для наших сердец. Многие скорби Христа еще недостаточно рассмотрены нами, и многие вздохи Его еще недостаточно коснулись наших сердец. Каждый вздох Христа — это не вздох, как у нас, по привычке. Каждый вздох Христа — это бездна печали, далеко еще не изведанной нами.

Прислушаемся чутким ухом к одному из вздохов Христа и поймем хоть немного печаль, которая вызвала у Христа этот вздох. «Душа Моя, — говорит Христос, — теперь возмутилась»… Возмутилась — это значит: опечалилась. Почему же так опечалилась душа Христа? Дальнейшие слова Христа раскрывают перед нами причину Его глубокой печали. Христос говорит: «Отче! избавь Меня от часа сего! Но на сей час Я и пришел». Страшный час Голгофы — вот бездна печали Христа.

Еллины, то есть язычники, пришли на праздник Пасхи в Иерусалим и захотели увидеть Иисуса. В лице этих язычников Христос увидел все человечество, нуждающееся в спасении, и Он, Христос, пришел на землю, чтобы приобрести для человечества это спасение. Для спасения же человечества был необходим «час» Голгофы — этот страшный час самых мучительных страданий души и тела Иисуса Христа. И сердце Христа, будучи истинно человеческим сердцем, хотя оно было и истинно божественным, содрогнулось перед этим страшным часом Голгофы. Здесь, в Иерусалиме, как и несколько позднее в Гефсиманском саду, Он просил Отца об избавлении от этого «часа». «Был пот Его, как капли крови, падающие на землю» (Ев. Лук. 22,44) — так Он молился в Гефсимании об избавлении от «часа Голгофы». Христос знал, что этот час будет продолжительностью в шесть часов.

В этом часе Голгофы Христос так ясно видел три самые мучительные Свои страдания, а именно: пробивание гвоздей через руки и ноги; раздирание ран от этих гвоздей тяжестью Его тела и оставление Его Богом Отцом.

Христос знал, что пригвождение Его ко кресту Голгофы будет совершено без какого бы то ни было наркоза, который сделал бы Его тело нечувствительным к боли. И даже самый слабый наркотический напиток, который будет Ему предложен на Голгофе, Он отклонит и не станет пить.

А провисеть шесть часов на руках и ногах, пробитых гвоздями… О, кто выразит словами эти боли Христа? Физические страдальцы наших дней могут надеяться на благодетельные уколы пантопона или морфия, снимающих даже самые сильные боли.

Христос знал, что шесть часов Он будет висеть на гвоздях под знойными лучами палестинского солнца, и ни одна капля болеутоляющих веществ не уменьшит Его страданий.

Христос знал, что среди всех ужасов Голгофы от Него отвернется Бог и Он испытает участь грешника, попавшего в ад.

Предвкушение всех этих страданий, без малейшего смягчения их, наполняло сердце Христа глубокой печалью, которая вылилась в Его словах: «Душа Моя теперь возмутилась (сильно опечалилась); и что Мне сказать? Отче! избавь Меня от часа сего! Но на сей час Я и пришел.

Если Христос, вися на кресте в течение шести часов на гвоздях, прошедших через Его руки и ноги, претерпевал беспримерные страдания для дарования нам спасения, то, конечно, Он отказался бы от любого наркоза, даже если бы он Ему был предложен. Но какую цену имела бы Голгофа с наркозом? К сожалений, мы, искупленные страданием и смертью Христа Иисуса, делаем свое сердце нечувствительным и о всему, что пережил наш драгоценный Искупитель на Голгофе, такими, например, рассуждениями: да, Христос страдал и невыразимо тяжело страдал, но ведь Он все же не простой смертный человек, а Сын Божий. Да, Ему вбивали гвозди в руки и ноги, но ведь это были руки, которые приглушали волны на море, и ноги, которые по морю ходили. А поэтому Ему, наверное, было легче испытывать боль от гвоздей и висеть на гвоздях, чем нам, обыкновенным людям?

Возможно, что так мы думаем о всех страданиях нашего Господа Иисуса Христа. Но это не так: вопль Его души в Иерусалиме — «Отче! избавь Меня от часа сего!» — и крик Его души в Гефсиманском саду — «Отче! если возможно, да минует Меня чаша сия!» — говорят о том, что все страдания, которые перенес Христос ради нашего спасения, было для Него ничуть не легче перенести, чем для каждого из нас, и не только не легче, но бесконечно труднее, чем нам, потому что мы, страдая, страдаем, чаще всего, справедливо, а Он — «ничего худого не сделал», в Нем не было ни малейшей неправды!

Поставим себя на место Христа на Голгофе, и тогда мы хоть несколько поймем весь ужас «часа Голгофы». Такая боль, которую испытывал наш Господь Иисус Христос, когда гвозди проходили через Его руки и ноли, делает жертву Его на Голгофе самой драгоценной жертвой. Страдания, которые испытывал Христос в течение шести часов и которые не уменьшались, а все увеличивались от все большего раздирания ран от гвоздей, — эти неописуемые страдания Христа должны были бы тронуть самое каменное сердце и вызвать слезы покаяния у всех грешников мира.

Пусть эти страдания Христа на Голгофе, без всякого бальзама для их смягчения (ведь даже Отец оставил его!) покажут нам с новой силой, какой дорогой ценой спасены мы Христом от ада!