(Ев. Марк. 15, 33)

В шестом же часу настала тьма по всей земле и продолжалась до часа девятого. Вникали ли мы в глубокий духовный смысл этой трехчасовой тьмы на Голгофе, этой полуденной ночи? В проповедях мы могли часто слышать толкование этой тьмы на Голгофе как траура природы по поводу страданий нашего Господа Иисуса Христа. Но таким толкованием, конечно, не исчерпывается глубокий духовный смысл этого чуда природы.

Тьма обладает способностью делать невидимым весь видимый мир. Что же сокрыла от взоров людских тьма, наступившая на Голгофе? Прежде всего она скрыла страдальческий лик Христа. Мы все знаем, что страдание искажает лицо человека, и чем сильнее страдает человек, тем больше искажается его лицо. Христос, как Сын Человеческий, не был исключен из этого общего правила. Мы читаем в Книге пророка Исайи 52, 14 такие слова: Как многие изумлялись, смотря на Тебя, — столько был обезображен паче всякого человека лик Его, и вид Его — паче сынов человеческих.

Когда же и чем был обезображен лик Христа? Во-первых, кровью, которая текла из ран, нанесенных шипами тернового венка, возложенного на голову Христа. Во-вторых невыразимыми страданиями, которые переживал Христос на кресте Голгофы. Мы ужаснулись бы и тоже изумились, если бы увидели лик распятого за нас Христа. Страдания Христа на Голгофе возрастали с каждой минутой, и все больше искажали лик Прекраснейшего из сынов человеческих (Пс. 44, 3), пока глубокая тьма, наступившая на Голгофе, не скрыла от глаз людских искаженного страданием лика распятого Спасителя.

На Голгофе были и другие лики — темные лица врагов Христа, искаженные ненавистью и злобой. Христос видел их с высоты Своего креста. Эти искаженные злобой лица были тоже горькими каплями в чаше страданий Христа. Наступал час, когда эти злобные лица должны были исчезнуть перед очами Христа, погружавшегося в пучину самых сильных Своих страданий на Голгофе. И они исчезли, скрытые непроглядной тьмой, окутавшей полным мраком Голгофу.

Тьма, наступившая на Голгофе, скрыла от взора Христа не только искаженные злобой лица Его врагов, — она скрыла от Него и исполненные любовью лица Его друзей, стоявших у подножия Его креста и вливавших сладкие капли в горькую чашу Его страданий. Тьма на Голгофе, скрывшая все, сделала особенно одиноким нашего Господа на кресте. Вот когда Он с особым правом мог сказать: Я топтал точило один, и из народов никого не было со Мною (Ис. 63, 3).

Физическая тьма имеет свою символику, и тьма, наступившая на Голгофе, тоже имеет свою символическую сторону. Какую же? Тьма — это что-то таинственное, и тьма на Голгофе скрывает до сего дня очень глубокую тайну. И эта тайна раскрылась только отчасти перед окончанием тьмы, как мы читали в Ев. Марка 15, 34. В девятом часу возопил Иисус громким голосом: Боже Мой, Боже Мой! Для чего Ты Меня оставил? Это глубочайшее страдание Своей души Христос перенес именно во время тьмы а Голгофе. И тьма на Голгофе, подобно непроницаемому покрову, как бы скрывает весь глубокий смысл этого величайшего страдания Христа.

Все другие страдания Христа на Голгофе, перенесенные Им три свете яркого солнца, понятны нам и не являются тайной для нас. Нам понятна боль от пригвождения рук и ног Христа к дереву креста; нам .понятна мучительная боль от гвоздей, на которых висел Христос на кресте; мы понимаем хорошо страдание Христа от насмешек Своих врагов и от нестерпимой физической жажды. Но в глубокой тьме таится для нас страдание души Христа, приведшее Его к крику на Голгофе: Боже Мой, Боже Мой! Для чего Ты Меня оставил? Сущности этого страдания Христа на Голгофе мы еще далеко не постигли и едва ли когда-либо постигнем на земле. Тьма на Голгофе — это не только завеса, скрывшая весь видимый мир; она скрывает и величайшую тайну оставления Христа Богом.

Тьма а Голгофе, во время которой Христос почувствовал Себя оставленным Богом, является образом тьмы души, оставшейся без Христа. Слово Божие изображает жизнь со Христом как жизнь, полную света. Христос говорит: Я свет миру; кто последует за Мною, тот не будет ходить во тьме, но будет иметь свет жизни (Ев. Иоан. 8, 12). Без Христа душа человека томится в духовной тьме.

Тьма на Голгофе является также образом тьмы долины смертной тени, в которую вступил Христос на Голгофе. Час Его смерти приближался, и вполне естественно, что Его долина смертной тени погрузилась в глубокую тьму. Сияние солнца в такие часы было бы в дисгармонии с переживанием Христа. Вот почему солнце скрылось на три часа.

Тьма на Голгофе является образом тьмы земли, в которой умирает пшеничное зерно. Об этом умирании пшеничного зерна в земле Христос сказал известные нам слова: Если пшеничное зерно, падши в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода (Ев. Иоан. 12, 24).

Земля, в которой умирает посеянное семя, является, как мы знаем, местом глубокой тьмы.

И Голгофа, где умирал Христос, это небесное пшеничное зерно, ради спасения миллионов человеческих душ, погрузилось на целых три часа в самую непроницаемую тьму.

Тьма на Голгофе была полуденной ночью. Ночь — это время, когда люди отстраняют себя от труда и предаются покою. Сон — это подобие смерти; вот почему сон называют двоюродным братом смерти. Но Христос не спал — ни во время Гефсиманской ночи, ни во время ночи на Голгофе. В Гефсиманскую ночь Он молился о чаше Своих страданий; а в полуденную ночь Голгофы Он испил из этой чаши ее самое горькое содержимое, пережив в Своей душе муки ада, что и заставило Его возопить громким голосом: Боже Мой, Боже Мой! Для чего Ты Меня оставил?

О, эта удивительная чаша Голгофы, которую испил Христос! Ее содержимое искупило вину человечества и исцелило раны грешников земли, нанесенные им грехом. Тьма на Голгофе стала источником вечного дня. Полуденная ночь Голгофы сделала излишним свет солнца и луны в новом Иерусалиме, ибо светильником его будет Агнец, закланный на кресте Голгофы (Откр. 21, 23).

Результатом тьмы, пережитой Христом на Голгофе вместо нас, мы имеем Отчизну, о которой поем: В той стране не терзается сердце тоской, светлый день не сменяется тьмой; нет потерь, испытаний в Отчизне святой, не туманятся очи слезой. Солнце там не зайдет, там весна не пройдет, там Спасителя верные встретят с хвалой. Солнце там не зайдет, там весна не пройдет, там мой дом — чудный город небес золотой.